"К сожалению, тяжелые травмы заметно "помолодели"

Усманова Эльвира Мухамедовна более 7 лет работает руководителем медицинских служб детских академий ведущих российских клубов "Локомотива" и ЦСКА. За годы работы она твердо утвердилась на ведущих ролях в своей сфере не только в Москве, но и в России. С кем как ни с ней, членом медицинского комитета РФС, автора более 10 статей по спортивной медицине поговорить о проблемах медико-биологического обеспечения детского футбола?

– Эльвира Мухамедовна, вы уже более 7 лет возглавляете медицинские службы детских академий ведущих российских клубов: " Локомотива" и ЦСКА. Что за это время принципиально изменилось в вашей работе? Стало ли легче работать? Или, наоборот, появились новые трудности и вызовы?

– Изменилось многое. Например, в реабилитации травмированных детей-спортсменов стали применяться современные методы лечения и аппаратура. Применение спортивного питания стало носить не стихийный   характер, а проводиться в соответствии с учебным планом, питание подбирается индивидуально после тестирования и определения состава тела.
Проводится анализ травматизма, для чего используются современные компьютерные программы. Но с этим и связаны основные трудности. Анализ то мы проводим, но некоторым тренерам эта статистика не нравится, потому что указывает на имеющиеся недостатки.

Из анализа последовало внедрение программ профилактики по основным видам травм, но как и многие  начинания они зачастую сводятся к минимуму, так как их внедрение ведет к укорочению основного тренировочного времени. Отсутствие индивидуального подхода в командных видах спорта – одна из основных проблем детского спорта.

– Работая со взрослыми спортсменами, мы имеем дело и с ним самим, ну и иногда с его агентом. Работая же с детьми и юношами, постоянно приходится взаимодействовать и с их родителями. Они чаще помогают в лечении или вносят лишнюю сумятицу?

50 на 50. Большинство родителей адекватны, интересуются здоровьем, режимом, профилактикой травм, питанием и   восстановлением. Любой из них может обратиться ко мне за советом и для таких родителей мне не жалко времени и сил.

– Знаю, что на протяжении нескольких лет в своей работе вы активно используете электронные паспорта на каждого спортсмена. Подобная система есть и в КХЛ. Они, действительно, так помогают в работе? Что вы в них отражаете?

– Электронный паспорт – это база данных на каждого спортсмена в мельчайших подробностях. В ней отражаются все обследования, которые проходил спортсмен, особенности, которые были выявлены у него, данные тестирований. Конечно, проводится и   анализ травм где получил (игра, тренировка, бытовая травма), какое было время суток, какое время тренировки или игры, контактная травма или нет, на каком покрытии занимался, какое обследование прошел, какое получил лечение, какую программу профилактики будет выполнять после травмы.

Программа выдает статистику на любой вид травмы, за любой промежуток времени, любой команды или игрока. Эти данные я передаю тренерскому штабу. Они корректируют тренировки, уделяют внимание, например, укреплению определенной группы мышц или координации. Создаем индивидуальные планы на каждого спортсмена.

– Как руководитель медицинской службы вы находитесь в подчинении у директора академии. На своем веку вы повидали много руководителей: и австрийцев, и аргентинцев, и испанцев, и отечественных специалистов. Есть у них отличия в отношении к медицинской службы, в понимании ее значимости для конечного результата?

– Понимание значимости медицинской службы есть, но она по прежнему «служанка». По прежнему от врача требуют укоротить сроки реабилитации к важной игре.   Я в таких случаях говорю: «Скажите это колену игрока, что у вас важная игра».   Я не скрою, иногда не выдерживала давления тренерского штаба, и выпускала игрока прежде времени и всегда об этом потом жалела. В Италии проводились исследования по важности и равноценности участия тренерского штаба и медицинской службы в деятельности команды. Так вот, чем выше был уровень команды, тем равноценнее эти две службы были в команде.

– Часто приходится видеть, что обеспечение детских академий происходит по остаточному принципу. В тоже время    руководители всех мастей любят в интервью при больших скоплениях народа порассуждать о значимости детского спорта и его приоритете над всеми остальными сферами спортивной жизни. Как с этим обстоят дела в ЦСКА и ранее в " Локомотиве"? Что говорят коллеги?

– В топовых клубах нет особых проблем с финансированием академий. ЦСКА стремится сейчас сконцентрировать инфраструктуру школы на одной территории. Тоже могу сказать и о других московских школах, как клубных, так и относящихся к системе Москомспорта. Многие клубы открывают свои медико-реабилитационные центры. По моим сведениям Москомспорт организовал центр, оснащенный современной аппаратурой, в которой городские команды проходят детальное обследование, включая дорогостоящее генетическое. Здесь что главное чтобы результаты этих дорогостоящих исследований были востребованы тренерским штабом. При больнице имени Филатова организовано отделение медицинской помощи детям-спортсменам то есть видны положительные тенденции в медицинском обеспечении именно детского спорта. Но, по прежнему, высококвалифицированная помощь не доступна широкому кругу детей-спортсменов, так как является дорогостоящей. Топ-клубы, как ЦСКА, могут нести такие расходы по реабилитации детей-спортсменов, но я не могу сказать этого о школах с меньшим финансированием.

– По долгу службы вы часто ездите с командами по России, общаетесь с коллегами. Где, на ваш взгляд, медицинское обеспечение юных футболистов находится на должном уровне?

– Кроме ЦСКА, хочу отметить Академию ФК «Краснодар­», ФК «Рубин», Академию имени Юрия Коноплева, ФК «Локомотив­», ФК «Зенит».

– Полноценная работа академии это не только вопрос финансирования, это еще вопрос организации, координирования и взаимодействия всех структур школы и клуба. Где вы находите специалистов для работы в своем подразделении? И почему в России очень много тренеров по физической подготовке из-за границы, а врачи все отечественные?

– Спортивные врачи – это определенный достаточно узкий круг, многие знакомы, пересекали­сь в командах или в сборных. Своих врачей я нахожу на кафедрах спортивной медицины, они еще будучи ординаторами знакомятся с работой школы, а потом приходят к нам трудиться. Многие врачи прошли через школы, и стали врачами сборных и основных команд. Но из-за низкой, по сравнению с основными командами и сборными,  заработной платы у нас большая текучка кадров, так как хорошие врачи всегда   востребованы. Тренеры по физподготовке очень нужны российскому спорту, хорошие отечествен­ные тренеры по ФП практическ­и энтузиасты, особенно в школах, где у них колоссальный объем работы. Тренеры по ФП являются связующим звеном между врачом и тренером команды в момент перехода в общую группу после травмы и от его квалификац­ии и терпения во многом зависит, как быстро игрок наберет форму и не получит ли рецидив травмы.   Иностранные специалисты работают в основных командах, в школах же трудятся отечественные тренеры по ФП. Почему нет иностранных врачей? Уровень врачей довольно высок, к тому же в школу иностранный специалист не пойдет из-за невысокой зарплаты, а тренеры основных команд предпочитают собственный штаб, включающий и врачей тоже. В командах немало физиотерапевтов иностранцев, так как у нас не готовят специалистов среднего медицинско­го звена такого уровня подготовки.

– Нельзя не обойти вниманием в разговоре с вами один очень щекотливый вопрос. Речь идет о " писаных" футболистах, которым уменьшают возраст и они на фоне более младших сверстников феерят. Насколько проблема распространена? Имеются ли какие-то положительные подвижки в этом направлении? И как можно выявлять таких ребят?

– Лет 5-6 назад эта проблема была очень актуальна. Сейчас мало кто такими «фееричными» интересуется, понятно же что они в скором времени сдуются и какой смысл заключать с ними контракт? Данные полиса ОМС использовать трудно, так у нас нет доступа к этой базе. Да и многие из таких ребят приобретают гражданство уже в юношестве, а не от рождения.

– Как отличается структура травматизма у детей и взрослых футболистов? Какой патологии больше?

В детской травме очень часты так называемые хондропатии – болезнь Осгуад –Шляттера, болезнь Хаглунда Шинца это "возрастные" заболевания, которые примерно к 15 годам проходят. В футболе , понятное дело, много травм голеностопного сустава. Сами тренеры стали отмечать, что тяжелые травмы помолодели –  в 15 лет встречаются разрывы менисков, ПКС. Скорее всего,   это комплексная проблема:   и тренировки стали интенсивнее, и поколение детей диспластичное, и поля оставляют желать лучшего.

– В свое время, от одного очень уважаемого спортивного врача слышал мнение, что если до 16-17 лет ребенок перенес операцию на коленном суставе в связи с повреждением передней крестообразной связки , то ему лучше заканчивать с футболом все равно заиграть на высоком уровне не получится. Если у вас примеры, опровергающие это мнение?

– Честно сказать – нет у меня опровергающих примеров ,и я с этим уважаемым доктором полностью согласна. Случаев разрыва ПКС в 15-17 лет немного, я их могу по пальцам пересчитат­ь. У всех таких травмированных были рецидивы,   или другие травмы, заканчивающиеся операцией. Это, к сожалению, вопрос времени.

– Очень важный вопрос: образование и спорт. Как вы считаете, ребята, обучающиеся в детских академиях должны получать полноценное образование? Или оно все же вторично? И можно ли получить хорошее образование в условиях постоянного тренировочного процесса и соревнований?

– Конечно, дети-спортсмены должны получать образование, это их право и оно должно быть гарантировано. Если академия имеет собственную образовательную школу это большой плюс, потому что педагоги учитывают спортивную специфику, но в тоже время многие воспитанники– москвичи предпочитают школу рядом с домом, тогда наличие своей общеобразовательной школы перестает быть плюсом. Эта система хорошо работает в «замкнутых» академиях – например, академии имени Коноплева.

– Хорошее образование в условиях тренировочного процесса получить трудно, но возможно при огромном желании игрока. Такие примеры есть, хотя честно говоря редкость, когда игрок одарен как футболист и хорошо учится. Из опыта академии ФК " Локомотив" могу сказать, что на сборы вывозились даже педагоги общеобразовательной школы по основным предметам, чтобы дети надолго не выбывали из образовательного процесса. В академии ЦСКА, как и во многих других подобных структурах, занимаются спортом много детей из других городов и даже стран. С какого возраста можно отрывать ребенка из семьи и помещать в высококонкурентную среду таких же амбициозных ребят?

– Это вопросы скорее психологической готовности ребенка жить без родителей и бытовой обученности. Дети из одной команды по разному переносят отъезд из семьи одни быстро приспосабливается, как в психологическом , так и в бытовом плане, а есть ребята ,которые совершенно не готовы и не обучены элементарным бытовым навыкам. В академии ЦСКА к таким ребятам особый подход: их в течении 1-2 лет привозят на 2-3 недели с родителями несколько раз в году, потом берут на сборы. Некоторых детей на год поселяют вместе с родителями, затрачивая на это колоссальные средства.

– Что вы считаете самой большой проблемой современного детского спорта?

– Отсутствие системного подхода в медицинском и тренировочном обеспечении , как например в Германии или Бельгии. Отсутствие достаточного количества крытых полей, учитывая наш холодный климат. Отсутствие необходимого числа грамотных специалистов именно в детско-юношеском спорте: врачей, тренеров по физической подготовке, реабилитологов.

– Очень часто приходится принимать участие в дискуссиях­ по поводу применения спортивного питания. Каково ваше личное мнение? Необходимо ли оно? С какого возраста?

– Тогда у меня к вам   встречный вопрос: вы много знаете детей, которые сбалансировано  осознанно самостоятельно питаются? Я вот не знаю! У нас низкий информационно-образовательный уровень не только у спортсменов . УЕФА совместно с институтом питания выпустили красочную книгу "Ешь и забивай". В этой книги известные спортсмены рассказывают как они питаются до тренировок, игр, после нагрузок. Это издание вышло на пяти языках, но ее нет в России.

Каково качество продуктов в той же Москве? Воспитанник иногда 2 часа добирается домой после тренировки­. Как вы думаете, можно в такой ситуации обойтись без спортивного питания? Ответ на поверхности обойтись трудно.

Наши команды были на Первенстве России в Волгограде. Это житница России, а фрукты в меню – 70 грамм на человека в день, да все бананы и апельсины, и это в сентябре! Конечно, руководство выделило средства, и команда приобретала фрукты самостоятельно. На Первенстве России в Нижнем Новгороде с питанием вообще огромные были проблемы местные общепиты сумасшедшие   цены заламывали командам за питание, а куда нам было деваться? Неужели так нужно   развивать детский спорт? У меня нет вопросов   к организаторам Первенств в Сочи, в Крымске отлажено и по качеству и по количеству.

Мы анализировали питание в футбольных академиях Испании (Барселона, Фундасьюн), видели как питаются дети в Германии, Италии, Франции. Все очень просто высокое качество продуктов, качественное приготовление.

– Вы работаете в детской академии наиболее титулованного российского клуба. Знаю, что руководство вас полностью поддерживает и аргументированные просьбы всегда выполняет. Что есть у вас в арсенале лечебных средств и методов чем можно гордиться и чего, скорее всего, нет ни у кого из других школ?

– Мне еще ни разу не было отказано в приобретении необходимого оборудования, потому что это оборудование у нас в Академии РАБОТАЕТ, а не стоит мертвых хламом. Хочу отметить наличие физиотерапевтического оборудования – аппарат текартерапии, аппараты итальянской фирмы, которые мы применяем при патологии хрящевой и костной ткани. Используем в лечении тромбоцитарные факторы роста, есть также в наличии полная классическ­ая линейка физиоаппаратов.

– Каким вам видится идеальный детский тренер?

– Квалифицир­ованным и любящим детей.

– Спасибо за интересные ответы и поменьше вам пациентов!